Гиппиния бесшумно кралась в чаще, стараясь не спугнуть свою потенциальную добычу. Для этого она даже специально сняла сандалии, чтобы шаги ее стали бесшумными и легкими. Ей сейчас нужна вся ее ловкость, скорость и сноровка, ибо охотилась она не на обычного зверя. А ни много ни мало на кентаврицу - ей нужна была одна из этих гордых обитательниц Аркадии. Вообще, ни одна разумная эллинка не явилась бы в этот край без особой нужды, ибо кентавры дикие и необузданные, разбойники, налетчики, пьяницы, охотники. Лишь немногие из них были достаточно цивилизованны и дипломатичны для взаимодействия с людьми и способными поделиться мудростью кентавров. Гиппиния все же рискнула и приплыла в Аркадию, что заставило ее это сделать? Вернее не что, а кто? Сама царица Афин велела ей привезти в город кентаврицу, как знак искупления за то что воительница не смогла уберечь ее дочь когда та решила сбежать со своей возлюбленной ночью. И теперь выбор у нее был не большой либо вернуться в Афины на кентаврице либо принять смерть. Фута выбрала первое. По прибытию на Аркадию, она сумела выследить кентаврицу, сначала по следам копыт, а потом и стала находить волосы с хвоста. И уже к вечеру она максимально приблизилась к своей добыче. Она уже почти слышала ее и осторожно приближалась. Гиппиния была высокой футой, со светлой гладкой кожей, на которой правда было несколько шрамов, брюнетка с длинными пышными волосами, которые спадали на плечи из-под афинского шлема гоплита с сине-белым гребнем, и смотрела на мир яркими голубыми глазами. Фигура у нее была довольно привлекательная для эллинки - большая, объемная грудь. которая слегка свисала, стройная талия с тренированным прессом, крепкие руки, широкие округлые бедра, на которых тоже можно было заметить мышцы, одета она была в плотный белый хитон из-под которого иногда проглядывался кончик большого члена футы. Кирасу она решила не одевать, ибо только бы помешала предстоящей охоте, но оставила наручи, поножи и шлем. На поясе у нее висел короткий меч гоплита, а за спиной висел круглый щит-гоплон с эмблемой Афин, в руке у воительницы была бола. Она знала что основная слабость кентавриц их лошадиные конечности, и их нужно было обезвредить в первую очередь. И вот, Гиппиния услышала свист стрелы, приглушенный вскрик убитого животного и цоканье копыт. "Пора... она займется своей добычей, а я - своей", - с этими мыслями, она бесшумно вышла из чащи, на полянку, где и увидела ее - красивую, молодую и сильную самочку, с каштановыми волосами и шикарным хвостом. Будет весьма неплохо если у афинянки удастся привезти ее на родину. Она наблюдала за тем как конедевушка начала разделывать тушу убитого зверя. И в этот момент, Гиппиния метнула бола, так как раздался звук, кентаврица решила увернуться, но смогла это лишь на половину, силок затянул лишь ее задние копыта. Не теряя ни секунды, брюнетка бросилась к ней, и пока та осознает что происходит, взяв хороший разбег фута оттолкнулась и запрыгнула шатенке на спину, тут же проведя захват гловы через ее руки ,чтобы та сразу же не выхватила оружие.
- Тихо! Тихо! Не дергайся, - произнесла гречанка, стараясь сдержать руки своей потенциальной добычи.

http://simg4.gelbooru.com//images/4e/6a … eg?2827396

Заарканить кентаврицу было не самым сложным делом, несмотря на то что сия особь весьма быстра и осторожна. Куда сложнее теперь было удержаться на ней, и не дать ей себя затоптать. "Или я ее объезжу, или провалиться мне в Аид, третьего не дано", - фута крепко держала ее загривок, не давая воли рукам, ибо та могла с легкостью выхватить нож, или схватить ее саму и скинуть на землю, сильные бедра футы обхватывали гладкие бока конедевушки. Та начала танцевать под ней, и злобно взбрыкивать, явно намекая на то что по-хорошему она не станет терпеть на себе нежелательную наездницу. Брюнетка только и успевала уклоняться от длинных ушей кобылицы которые лезли в лицо. Гиппиния тяжело дышала, силясь сохранить равновесие, от успеха ее похода зависит ее будущее. Поэтому, нервы этой лошадки не станут для нее преградой. Бола не давали ей ускакать, а наездница на ней не давала возможности для особых маневров. Кентавры - сильные и выносливые, и на открытой местности очень быстрые, но бой в узких помещениях или схватка с противником сильно меньше их самих - не их конек. Этим Гиппиния и пользовалась, прекрасно понимая что стоит этой кобылке сбросить ее как она тут же окажется в смертельной опасности. И вот, когда шатенка с копытцами сильно вздыбилась, Гиппиния почувствовала как съезжает с ее лоснящегося крупа. "Зараза... только не это!", - член футы слегка терся о гладкую лошадиную спину, из-за скольжения рукам было труднее держать загривок кентаврицы.
- Я это не для забавы делаю, - с вызовом ответила фута-гоплит, - я не хочу тебе зла, но ты должна пойти со мной, - пыхтя произнесла афинянка, силясь удержать хватку, - и я не отступлюсь! - с уверенностью заявила эллинка, но, все же руки ее разомкнулись, и стараясь отчаянно удержаться на ней, она ухватилась за кожаный лиф кобылицы, и тот, не выдержав веса брюнетки лопнул, обнажив красивые, большие и упругие груди охотницы. Кентаврицы помимо умения воевать и охотиться славились красотой и внутренним сексуальным магнетизмом. И вот, Гиппиния, изловчилась, и удержалась ней, обхватив обеими руками свою добычу сзади, как бы закрывая руками ее оголившиеся сисечки.

"Ага, конечно, подпустила бы она меня к себе. Если бы я не напала сзади, то уже была бы истыкана стрелами или затоптана насмерть", - все знали что кентавры агрессивные и воинственные по отношению к людям. Конечно Гиппиния не знала эту кентаврицу лично, но решила что гораздо безопаснее будет действовать скрытно, пусть это и вызывает недовольство кобылки. Сейчас было важнее добиться своей цели, а именно - заставить охотницу подчиниться Гиппинии. Несмотря на то что ее жертва сильно брыкалась и даже начала кричать, угрожая тем что вскоре прискачут ее соплеменницы. Воительница не знала насколько это правда, но отступать сейчас было бы весьма неразумно. Если шатенка убежит, то на выслеживание новой добычи уйдет еще больше времени. Поэтому, она как можно крепче обхватила девушку-кентавра сзади и старалась не свалиться, при этом чувствуя мягкие и округлые груди под своими ладонями. Они были юными и приятными на ощупь, сосочки уже были слегка твердые, но это скорее всего из-за стресса что сейчас испытывала кентаврица. Ибо она во всю голосила о том что эти груди предназначены для достойной футы из ее табуна, а уж никак не для человеческой самки. Правда кобылка пока еще не знала что ей заинтересовалась отнюдь не самка, о чем прозаично говорил слегка набухший от лобзания упругих грудей кентаврицы, большой член футы. И вот, уже через несколько минут, кобылка подуспокоилась. судя по всему понимая что такое вот сопротивление ей особо ничего не даст. Тем более оттягивание грудей не совсем приятная вещь. Гиппиния чуть улыбнулась и даже немного ласково провела рукой по лоснящейся спине кобылицы. Она решила все-таки попробовать убедить ее, не прибегая к лишнему насилию над конедевкой. Ловко соскользнув с нее, Гиппиния встала перед ней, любуясь ею во всей красе - приятное лицо, довольно милые конские уши, большие стоячие груди, породистое лошадиное тело.
- Вот как? Я подумаю над этим, - руки она держала ближе к поясу где висел меч, а на спине был щит который ждал своего часа если вдруг кентаврица решит напасть, - ну во-первых, я не самка, - прежде всего подметила Гиппиния, ее орган уже виднелся из-под ее хитона, - а во-вторых, я не охотница, и ты нужна мне не как добыча. Мне нужно чтобы ты пошла со мной в Афины, а иначе мне грозит гибель, - Гиппиния не жаловалась, она говорила ровным голосом, уверенно смотря в глаза кобылке.

Да уж, не ожидала Гиппиния встретить столь целомудренную кентаврийку, которую вгонял в краску вид ее члена торчавшего из-под одежды. И все больше в голову к гоплиту закрадывались мысли что она еще девственница, и посему проявляет такое смущение перед футой. Брюнетка выслушала возмущения кобылки с легкой усмешкой.
- Ага, а кентавры значит образец чести, миролюбия и сдержанности? - съязвила ей в ответ фута, фыркнув словно услышав глупость неразумного дитя, - и никогда они не нажираются допьяна и не ведут себя как распутницы и вандалы, - люди не зря сторонились этих копытных женщин, можно было по пальцам одной руки перечислить тех кентавриц которые мирно сосуществовали с людьми. Жизнь и репутация для Гиппинии были куда дороже чем якобы оскорбленность кобылки члена не видавшей. Гиппиния снова смерила ее взглядом, смущенное лицо, прижатые к вискам ушки, стыдливо прикрытая грудь. Она демонстративно старалась не смотреть свою пленительницу, и ее возмущение и частица дикости в ней, придавали ей некое обаяние.
- Я не извращенка, я всего лишь хочу жить, - лаконично отрезала воительница, и обошла свою пленницу до задних копыт, гоплит потуже затянула бола, чтобы та не ускакала бы от нее тот час, доверять другим можно но в меру. Пока она затягивала путы, обратила внимание как красуется под хвостом шатенки гладкая лошадиная киска и задняя дырочка, - называет меня бесстыдницей а сама даже срам не прикрыла, - колко заметила Гиппиния, и не сдержавшись шлепнула конскую попку которая оказалась гладкой и лоснящейся, - не нервничай, всего лишь покажешься со мной в Афинах, и скачи на все четыре стороны.

Похоже кобылка была и вправду очень юная и вряд ли бывшая где-то еще кроме Аркадии. А старшие кентавры не имели обыкновения рассказывать молодняку о том что их "знатные походы" порою наносят страшный вред людям живущим на территории которую кентаврийки превращали в свои "охотничьи угодья". И о том, почему же на самом деле их терпеть не могут по всей Греции, считая полудикими существами, причудой богов, подобно сатирам. Так вот теперь, эта наивная лошадка повстречала человека, и можно было подумать что ее отношение к двуногим стало еще хуже. "Ага, мне вот прям позарез нужно было нестись в Аркадию, и со зла неимоверного выслеживать с риском для жизни кентаврицу, и только лишь от ненависти ко всему нечеловеческому я сейчас перед ней распинаюсь", - с иронией подумала она, и вдруг, заметила что после того как она шлепнула шатенку по крупу. Та слегка выпятила зад, а хвост ее приподнялся, открыв шикарный вид на обе ее дырочки, а еще щеки ее заметно покраснели. "Погоди-ка... а что если попробовать", - тут в голове гоплитши созрел интересный план, и она слегка усмехнулась. Что ж, можно будет показать этой невинной девице что и люди бывают... хорошими. В конце концов, этот вариант решения проблемы был куда приятнее и более приемлемый. Приручать можно ведь не только силой.
- Поверь, ничего такого чего бы твоя юная особа не захотела бы сейчас, - произнесла она, понимая что как и у людей, так и у кентавриц бывают моменты когда очень трудно сдерживать внутреннее желание, а тут тем более девственница к которой никто не прикасался. С этими словами она твердой рукой схватила основание хвоста и приподняла его, а другой рукой она медленно, даже ласково провела по половым губам кобылки, они были на удивление горячими и чуть влажными, - в этом самки людей и кентавриц ничем не отличаются, - она начала делать легкие круговые движения пальцем у области где располагался клитор. Честно говоря, для брюнетки все эту было в большую диковинку, ведь доселе ее партнерами были только человеческие женщины и футы.

Кобылица явно хотела этого, о чем весьма красноречиво говорила ее намокшая киска. Гоплитша активнее потирала клитор кентаврицы, вслушиваясь в ее порывистое дыхание, наблюдая как она переставляет дрожащими копытами явно испытывая удовольствие от действий пленительницы. Гиппиния понимала что будучи кентаврицей, эта девица вряд ли когда-либо имела возможность самостоятельно потрогать себя там, и не знала что это может быть настолько приятно. Как и не знала гоплитша что конская киска ничем не менее горячая и возбуждающая нежели человеческая. Об этом свидетельствовал напряженный 25 сантиметровый член футы который теперь уже беззастенчиво топорщился из-под туники и был прекрасно виден. Орган футы был длинным, толстым с заметными венками и он чуть подрагивал возбуждения переполнявшую брюнетку. Реакция шатенки так же намекала на то что ей сейчас нравилось происходящее, несмотря на первичную стеснительность. Одно удовольствие было наблюдать как девица с копытами которая только недавно брыкалась под ней, грозя растоптать, теперь замирала с придыханием, и, не выдержат наплыва гормонов начала ласкать свои сочные груди. От этого сама Гиппиния слегка облизнула губы и отозвалась своей пленнице.
- Тем что хотят чтобы с ними так обращались, - пояснила воительница с очередным шлепком по крупу, что заставил ее снова помяться на места, а затем она, ловким движением ввела два пальца внутрь мокрой лошадиной киски, - в твоем табуне тебе так не делают, правда? - с этими словами брюнетка поглубже ввела пальцы и начала ласкать ими девушку, внутри было тепло и довольно узко, сразу видно - девственница. И вот, самой Гиппинии захотелось нечто большего. Она слегка надавила на круп лошадки, - присядь, - скомандовала гречанка, ибо разница в росте была небольшим препятствием.

Отредактировано Josephina De La Cruz (2016-03-31 14:19:56)

Гиппиния с удовольствием смотрела за тем как под ее ласками млеет и стонет эта юная кобылка, явно не привыкшая к ласкам со стороны своих соплеменниц. Текла она изрядно, так что вся ладонь гоплитши была в ее влаге, которая имела специфический запах. Скорее всего это были феромоны которые должны были привлечь футу-кентаврийку для спаривания. Но, надо было признать этот аромат действовал и на гречанку, ее член был твердым до боли, и ей хотелось эту лошадку. Хотелось войти в нее и объездить хорошенько, чтобы она стала и тихонько повизгивала от ощущения ее массивного органа в своей лошадиной писе. "Да, вот так, теки малышка", - с хлюпающим звуком, воительница все агрессивнее проникала в ее влажное пылающее жаром лоно, чувствуя как она сжимает ее пальцы внутри и сильнее приседает крупом. Сердце брюнетки забилось чаще, страсть в ней закипала, она имела немало сексуального опыта за плечами, как с женщинами так и с футами, но сейчас был особый случай - ей предоставилась возможность заняться этим с молоденькой самочкой-кентавром, причем очень чистой, девственной, невинной. "О боги... это ведь не каждому человеку выпадает такая удача", - фута, ввела пальцы по основание и почувствовала как киска ее пленницы сокращается, и из дырочки брызнул фонтанчик влаги окропившей ее лицо и грудь. Влага была горячая и с тем самым возбуждающим запахом. Гиппиния облизнула губы, пробуя соки охотницы на вкус, слегка отличалось от того что текло во время возбуждения у женщин, но тоже неплохо. Так как грудь ее была вся сырая, она просто спустила хитон с плеч, оголяя сиськи. Соски ее торчали от возбуждения и слегка простонав, фута сжала свои большие груди и чуть пощипала соски, пока конедевушка неловко присела перед ней.
- Хорошая кобылка, - одобрительно произнесла воительница, и, вынув свой меч, она перерезала бола, дабы освободить задние копыта девицы, зная что она от нее теперь и так не ускачет. Убрав клинок, она отвесила звучный шлепок по лошадиному заду, и возбужденно пристроилась к ней сзади. Сначала она потерлась массивной головкой о влагалище, и специально уперлась ею в шишечку клитора, возбуждая партнершу еще больше. А затем, схватив ее за хвост, она резко вошла в ее нежную промежность, внутри у нее было горячее чем у обычной женщины, член футы буквально таял в ней, и она чуть выгнула спину от удовольствия. И тут, ее головка уперлась в тонкую мембрану внутри ее киски. Все-таки она и вправду была ее девочкой. Чуть усмехнувшись, Гиппиния сделала толчок посильнее, и девственность покинула кобылку, вместе со струйками крови начавшей вытекать из ее промежности.

Это чувство было особенным, член внутри кобылки был словно зажат в горячие мягкие тиски, заставляя его подрагивать и пульсировать. Гоплитша издала томный вздох, тоже привыкая к новым ощущениям, ибо у кентаврийки внутри было жарче чем у человека, но по влажности эта киска не уступала ни одной из тех что до этого трахала Гиппиния. Тут она услышала настойчивое требование охотницы уже поскорее начать ее сношать. От чего брюнетка, сильнее схватила ее хвост и потянула на себя, не забыв отвесить по крупу еще один хлесткий шлепок.
- Ты меня еще учить будешь, минуту как не целка, - насмешливо осадила ее фута, она конечно понимала лошадку, впервые почувствовав в себе член, она захотела чтобы ее тотчас начали иметь. Но, темп здесь задавала она, поэтому пленная дичь возражать не должна была. И вот, воительница приступила к делу, начав двигать бедрами, совершая ритмичные проникновения в жаждущую киску. Ствол растягивал ее стенки и с легкостью скользил во внутрь, и это приносило обеим массу удовольствия. Гречанка была обрадована что внутри у кобылицы было достаточно глубоко чтобы принять весь ее орган в себя. С человеческими самками было труднее, не всякая осмеливалась принять в себя 25-см возбужденной плоти, ну или просили входить не до конца. А тут можно было не сдерживаться, писька копытной девицы была широкая, предназначенная для больших елдаков. Поэтому Гоплитша наращивала темп, упершись ногами о землю она грубо и страстно вводила член в кентаврийку, придерживая ее за круп, большие яйца Гиппинии иногда ударялись о клитор Мериды. Она пыхтела и стонала, стараясь хорошенько объездить кобылицу, ее груди так же касались крупа пленницы, в порыве страсти она вскрикивала и проводила ногтями по лошадиной шкуре, - тебе нравится... фух... поездка? - сквозь стоны спросила фута, чуть сбавляя темп дабы не кончить преждевременно.

Услышав призыв двигаться быстрее, Гиппиния собрала волю в кулак, и вновь ускорила темп, ее большой, твердый член был уже весь покрыт соками кентаврицы, поэтому входил в ее лоно легко и приятно. Фута тоже стонала и часто дышала, ее большие колыхались в такт ее движениям. Внутри кобылки было удивительно жарко, а то как она сжимала ее член своей киской было просто бесподобно, член брюнетки подрагивал, и несколько раз приятное чувство, словно она вот-вот кончит своей пленнице по самые гланды. Но, гоплитша старалась оттянуть этот момент, дабы продлить удовольствие и себе и партнерше.
- Необычно, - отозвалась фута, сладко постанывая, долбя щелку своей нечеловеческой партнерши, - ты особенная, - она вошла в нее максимально глубоко, кентаврица подалась на нее крупом, и сжалась на ее члене, словно желая ее выжать досуха. Воительница перевела дух и на пару мгновений замерла и провела рукой по попке, еще чуть натянула ее хвост, и обратив внимание на ее заднюю дырочку, и медленно ввела туда палец, снова начав долбить промежность шатенки.
- Придержи свою тетиву, - она похотливо улыбнулась, приподнявшись повыше, словно седлая кобылку, трахая ее как следует, наслаждаясь стонами бывшей девственницы.

Гиппиния старалась изо всех сил, ибо трахаться с кентаврицей было не совсем то что делать это с человекой, во-первых нужно было прилагать больше усилий, ведь партнерша была заметно крупнее, а во-вторых внутри кобылки было очень горячо и влажно, но так же и просторно, так что брюнетка старалась входить в нее как можно глубже, дабы добраться до самых чувствительных мест своей партнерши. Да и самой гречанке требовалось немало усилий чтобы продлить акт, ведь ей это чертовски нравилось, то как она приседает крупом, как охотно вбирает ее длинный толстый член. Постанывая, Гиппиния продолжала играть пальцем с попкой шатенки, и вот, она достигла своего предела, издала томный стон и наконец-то достигла своего предела. "О черт... я смогла заставить кентавра кончить, я хороша", - довольно думала брюнетка в этот момент, еще раз вогнав свой орган поглубже в девицу. И тут, на нее брызнул поток прозрачной, густой жидкости с характерным запахом, от которого член еще больше твердел. Но, во имя богов Олимпа, сколько ж ее было! Воительница видела бурные оргазмы, но это - настоящий фонтан влаги который окатил ее с ног до головы, вымочив ее одежду, доспехи, лицо, а член ее буквально сочился этой прозрачной жидкостью. Гиппиния слегка перевела дух и отбросила назад роскошные, намокшие черные волосы. Затем она перевела взор на кобылицу, та еще не до конца поняла что произошло, вся покраснела и пообещала что такого больше не повторится. В ответ на это фута рассмеялась, и принялась снимать с себя мокрые доспехи и хитон, оставаясь совершенно обнаженной если не считать сандалий.
- Не беспокойся, ты не описалась, - заверила ее гречанка, хлопнув по лоснящемуся лошадиному заду, как раз вспомнив тот случай когда она занималась сексом с одной из своих сослуживиц, она тоже была девственницей, и когда Гиппиния довела ее до оргазма, та тоже решила что описалась прямо во время секса, и даже заплакала от стыда, - о, поверь мне, такое с тобой повторится и не раз, - фута вожделенно пристроилась сзади, слизывая с губ влагу кентаврийки, - ты просто кончила, - пояснила она, и провела рукой по своему так и не опадавшему члену. И взгляд ее устремился на пока что девственную попку кобылы, - я буду нежной, - пообещала брюнетка, рукой она собрала еще обильно текущей влаги Мериды, и двумя пальцами втерла ее в узкий лошадиный вход. Затем, с легким стоном она направила свой мокрый и чертовский твердый член в ее попку, и медленно, но уверенно стала входить в нее.

Несмотря на то что лошадиная попка была больше человеческой, но, тем не менее девственна, а потому и довольно узка. Так что, Гиппинии пришлось постараться чтобы сантиметр за сантиметром аккуратно ввести в нее свой напряженный член. При этом, ей чертовски хотелось войти на всю, резким толчком и ощутить как она сожмется на ее органе, но, брюнетка пообещала быть нежной, посему после того как она ввела член в кобылку, фута не спешила долбить ее со всей силы, хотя и хотелось. Вместо этого, она посильнее сжала круп лошадки, томно вздохнула и начала неспешные поступательные движения. Член гречанки входил теперь легче, благодаря тому что Мерида расслабилась и из-за обилия смазки, что выделила сама кентаврица. А тем временем яйца воительницы уже были слегка набухшими, и ей хотелось наконец-то разрядить накопившееся семя, прямо в горячую и тугую попку своей новой любовницы. В порыве страсти, Гиппиния схватила хвост шатенки и потянула ее на себя, принуждая лошадку самой насаживаться на ее возбужденную елду и чуть приседать крупом, обеспечивая глубокий и плавный вход в ее заднюю дырочку. Гоплитша стонала и свободной рукой мяла свои груди и играла с сосками, и тут услышала просьбу кобылицы. От этого, фута снисходительно усмехнулась, мол, быстро же ей понравилось играть с писей, и смущение как рукой сняло. Затем, она протянула руку к мокрой промежности Мериды и ввела туда три пальца, при этом набирая темп, трахая ее зад как следует.
- Ааахх... я собираюсь залить твою попу до краев! - простонала воительница, и ее набухшие шары шлепали о половые губы и клитор копытной девицы.

Фута чувствовала что вот-вот и она сорвется, ее твердый член входил в попку лошадки то очень быстро и резко, то снижая темп, входя медленнее и на всю глубину. Попа Мериды была уже не столь узкая после того как в ней поработал длинный и толстый член брюнетки, и она легче принимала его в себя.
- Я же говорила что захочешь так еще, - азартно и с вожделением отозвалась воительница, сама она постанывала, а рука ее сильнее сжимала хвост кентаврийки. Она чувствовала как сжимается нутро партнерши, особенно когда пальцы Гиппинии глубже проникали в ее мокрую киску, заставляя ее вновь возбуждаться до предела, фута вводила их на всю глубину, а ее яички касались клитора Мериды. И вот, когда напряжение достигло своего предела, воительница склонилась и впилась в круп лошадки с укусом, подобно хищнице что запрыгнула сзади на свою добычу. Она начала кончать, мощные струи белой вязкой жидкости начали наполнять зад шатенки, в то время как сама она стискивала зубы на лоснящемся крупе, желая этой смесью удовольствия и боли, приручить любовницу, дабы в последующем она была более покладистой. После того как она опустошила свои яйца в попку Мериды, Гиппиния медленно извлекла член из нее, с мгновение насладившись видом растраханной дырочки из которой текла сперма. А затем, она подошла к человеческой части лошадки, ласково погладила ее по волосам, - это было прекрасно, - прошептала запыхавшаяся брюнетка, член ее по-прежнему торчал колом и был весь во влаге и сперме, - аахх... вычисти его, - страстно прошептала человека, и поднесла головку к губам копытной девицы.

Гоплитше весьма понравилась догадливость лошадки, то как она опускается на землю, поджимая под себя копыта, смотрелось эротично. Подавшись навстречу рукам Мериды, Гиппиния простонала почувствовав как ее член и яйца гладят, плавно переходя с ласками на бедра, и хоть она недавно кончила, член все еще не желал опускаться. "Давненько у меня так не было", - с наслаждением думала фута, когда ощутила что пальцы шатенки, обильно смазанные влагой кентаврицы, стали нежно проникать в ее попку. Брюнетка застонала сильнее и начала расслабляться, впуская ее в себя, палец за пальцем, пока дырочка не растянулась довольно прилично чтобы принять всю пятерню. Надо сказать что Гиппиния не была девственницей сзади, правда делала она это не так часто, как сама вводила член в чужие дырочки. Поэтому ей потребовалось некоторое время чтобы привыкнуть к тому что в ее попе что-то есть, и то как Мерида надавливала ей на простату, было просто шикарно, член ее подрагивал и пульсировал в ротике любовницы. При этом, надо сказать получалось у кобылицы очень даже хорошо, яйца футы вновь набухли, и она мягко положила руку на затылок девице, и начала мягко надавливать, заставляя ее потихоньку вбирать свой член глубже. Это было замечательное зрелище - ее ствол постепенно исчезал в ротике Мериды, ее губы плотно обхватывали ствол, мягко обволакивая его и делая еще более мокрым. Иногда она даже чувствовала как ее головка упирается в ее глотку, больше Гиппиния не стала проталкивать член, все же девица делала это в первый раз. И тут, когда кентаврица в очередной раз надавила на простату, введя кулак в попку футы, она вновь почувствовала нестерпимое желание кончить. Что и произошло, сначала она начала кончать в ротик Мериде, а затем, вытаскивая, несколько потоков спермы покрыли лицо и грудь шатенки белой вязкой жидкостью. Пребывая уже на пике наслаждения, Гиппиния часто дыша наклонилась к Мериде и поцеловала ее в губы, язычком чувствуя свою сперму во рту у любовницы.